Как всегда, поход начался внезапно

Шуя-2001

Участники проекта:

Команда № 1:
Свирь:	Дмитрий Рыженков Денис Шубняков
Ильмень:	Инна Калилова Антон Калилов Дмитрий Отрутиков (в описании Сухов)
Команда №2:
Свирь:	Сергей Монахов Денис Серов (в описании Дэн)
Свирь:	Александр Херувимов Мария Мокшанина г.Пенза

ПРОЛОГ

Как всегда, поход начался внезапно. Не то, что бы его никто ни ждал, просто, время, казалось, пустилось вскачь и вот уже наступила желанная дата. Проснувшись утром я поняла, что сегодня ожидается безумный день: работа, покупки и скоростные сборы. Но это не привело меня в изумление – нормальное начало отпуска. На фоне всех этих безобразно правильно прожитых дней, мерного хождения на работу и скучно проводимых выходных, суетливые сборы в Карелию выглядят встряской, выходом из спячки, мобилизующей все внутренние силы. Энергия, кажется, распирает тебя. Недоделанные дела не ужасают, а радуют. И все удается…..

В общем, кое-как закончив рабочий день, я поторопилась домой, понимая, что поезд уже вечером, а дома, еще конь не валялся, т.е. сухари не сушены, вещи не сложены и рюкзаки находятся в весьма непотребном виде. В виде отступления хочется сказать, что каждый год, когда судорожно запихиваешь вещи в рюкзак и начинаешь вспоминать, сколько всего еще не успели и не сделали, даешь себе торжественную клятву – начинать собираться и готовиться, как минимум за полгода. И что? Все происходит по одной и той же схеме:

За полгода начинаешь радоваться все набирающему силу солнцу.

За три месяца подсчитываешь предполагаемые расходы и намечаешь список покупок,

За 2 месяца собираешься каждый день осуществить выход за необходимым,

За месяц начинаешь тревожиться, за то, что не успеваешь, что-то сделать, но купленные билеты греют сердце.

За 2 недели эйфория предстоящего напрочь стирает из памяти нужды и необходимости подготовки.

За 2 дня срочно покупается продовольствие.

За день неизбежность того, что все равно уже ничего не успеваем, опускает руки и толкает на распитие спиртного

В день отъезда включается тот невидимый моторчик, о котором я уже писала и все недоделанное осуществляется в сжатые сроки.

Правда бывают эксцессы и проколы. Но и они так же решаемы. Например, Саша из дружественной нам компании, забыл топор. А что такое турист без топора? Это уже не турист. Так он и не растерялся. Сбегал и купил в Петрозаводске, правда нас немного позабавила окраска этого орудия дереводобычи. И если между нами, то топор был явно экспроприирован с какого-нибудь пожарного щитка. Но смекалка-то сработала. И пусть Саша утверждает что купил, главное исправление упущенного . Зато такой топор радует глаз своей пролетарской ручкой, навевает мысли о работе и плане эвакуации из горящего здания, а значит мы никогда не станем причиной лесных пожаров. Вот. Во всем, я считаю надо искать свои положительные стороны.

В общем, закончив работу и обуреваемая жаждой деятельности, я явилась домой и с полу грустью, с полу радостью посмотрела на место дислокации. Как всегда зрелище удручало:

шмотки, продукты, железо, рыбацкие принадлежности, представляли собой нелицеприятное зрелище. Ко всему прочему по всей куче прыгал Антон, с радостным выражением лица, попутно пиная, то одно, то другое. Я включилась в процесс. И вскоре ко всему этому безобразию добавился неотъемлемый атрибут сборов - запах горелых сухарей, про которые я периодически забывала. Короче, все шло по намеченному пути. Когда, наконец, все было упаковано и приняло очертания гордо возвышающихся рюкзаков, мы с Суховым с удивлением на них смотрели: все, как ни странно, опять влезло. Вообще меня всегда удивлял этот феномен – процесс набивания рюкзаков. Казалось бы, в этот туго набитый шмотьем тюк, уже ничего не войдет, ан нет, туда, как показала практика, можно еще упихать килограмм 10 еды и пива, купленное на вокзале.

К положенному времени мы собрались и, помахав родственничкам на последок рюкзаками, двинулись в путь. Справедливости ради надо сказать, что не совсем двинулись, а поехали на Бориной машине с большим комфортом. Конечно, можно было дойти и пешком, что бы прочувствовать всю прелесть начинающегося похода, но, лень не дала нам этого сделать. И мы, развалившись на сидениях audi наслаждались началом отпуска.

Ожидая поезда, я неустанно поражалась количеству жаждущих адреналина туристов. Казалось, на вокзале нет ни одного приличного человека - одно турье. Байдарки, рюкзаки, пакеты, коробки и всяческие другие туристические прибамбасы, грели сердце и повышали настроение. Родственные души улыбались друг другу, делились планами и маршрутами. Даже возникало такое ощущение, что ты находишься среди давно знакомых тебе людей. Это было здорово. После объявления посадки вся эта масса тюков, байдарок и туристов, ломанулась к вагоном, суетясь и хихикая. Купленное в дорогу пиво радостно позвякивало в пакетах, а на лицах сияли блаженные улыбки: приключения начинаются!

Как ни странно, при посадке мы обошлись без обычных эксцессов с проводниками. Наш вагоновожатый оказался молодым парнем, которому, в общем, было все равно, сколько у нас багажа – главное, что бы все влезло. В вагоне стояло оживление: туристы пытались распихнуть свои вещи по местам. То там, то тут слышались грохочущие звуки, сопровождающиеся нецензурными выражениями. Но так как практически обычных пассажиров в вагоне не было (я лично насчитала только 4 человек без рюкзаков), то эти звуки давали некий стереоэффект, доносясь с разных точек вагона.

Мы чинно расселись и стали ждать отправления, что бы действительно почувствовать себя в отпуске. Антон, с закатывающимися глазами, заваливался на полке, упрямо повторяя, что спать он не хочет, но против коллектива не поспоришь, и ему пришлось подчиниться.

Уложив ребенка, мы еще некоторое время смотрели на мелькающую за окнами, удаляющуюся московскую ночь, сдабривая грусть пивом. Сил на большее ни у кого не было и мы решили отойти ко сну, что удачно и осуществили.

ПОЧТИ НАЧАЛО.

4-5 июля (суббота-воскресенье.)

В этом году мы вели себя в поезде чинно и благородно: ни хулиганили, ни горланили похабных песен и не куролесили. В общем, вели себя, как порядочные люди, перемежая еду со сном. Антон приставал к соседям, подбивая их играть в карты, но после обеда нашел себе компанию из детей и пропадал там все время. Между сном и едой, мы выходили на станциях из поезда, покупая что-нибудь вкусное, чего желала душа. Моя, например, не отличаясь особой скромностью, пожелала раков и отказов не принимала. Поедая членистоногих и запивая их, довольно противным, пивом под гордым названием “Карелия”, я наслаждалась заслуженным отдыхом. В Петрозаводске нас встречал Лева, наш давний друг. Облобызав друг друга и успев сказать не так много как хотелось бы мы продолжили свой путь среди, милых сердцу, лесов и болот.

НАЧАЛО

Приехав на станцию поздно вечером (или рано утром – кому как нравится), встретились там с товарищами “по несчастью”. (Димка списался с ихним адмиралом по инету, решив, что в складчину машину, доставившую бы нас к месту дислокации, будет брать дешевле) Он не прогадал. Попутчики оказались симпатичными ребятами, и мы весело совершали поездку до стапеля, коротая время разговорами и пивом. Пиво мы закупили на заправочной станции в поселке Пушное, удивив продавщицу количеством, приходящегося на душу населения, бутылок. Пока все шло удачно. Бедного, заснувшего ребенка положили на пенку и, накрыв спальником, оставили видеть сладкие сны, под свежим карельским ветерком. Сами решили не ложиться - уже практически светало и мы, примостившись у костра, болтали и занимали друг друга разными походными байками. Со стороны могло показаться, что возле костра сгрудились старые приятели, но мы на таковых и походили, постепенно срастаясь родственными душами. Постепенно светало, и мы начали долгий и нудный процесс сборки судов, сопровождая не удававшиеся моменты не слишком цензурными выражениями, благо, что ребенок еще спал.

Наконец с радостными гиками байдарки были спущены на воду, и мы пошли навстречу судьбе.

День получился длинный, особенно если учесть, что мы не спали. В общей сложности мы прошли около 17 км. Погода была немного пасмурная, но настроение это не портило. Вдыхая полной грудью, чистый карельский воздух, мы оставляли позади все свои проблемы и воспоминания о несделанном в Москве. Все вокруг умиляло и наполняло душу удивительным чувством свободы и чистоты. Казалось, что ты вернулся на свою Родину. В свой дом.

Но как всегда, когда мы собрались швартоваться, приличные стоянки уже закончились. Пошла болотистая местность, угнетая и совершенно не радуя, т.к. изголодавшиеся червячки, уже требовали, что бы их срочно заморили. Наконец на горизонте что-то показалось. С радостными криками народ ломанулся к прибежищу, желая одного – опустить свои стопы на твердую землю. И это нам удалось. Становище было отличное. Кто-то сразу поставив палатки пошел спать, а кто и за добычей съестного. На ужин набрали первых грибов и с удовольствием их съели, запивая “Карелией” (не путать настойку с пивом!) и крепким медовым пивом. Справедливости ради надо сказать, что пили не все. Стоянка была отмечена плутанием в лесу Дениса, который по неосторожности не взял GPS и довольно долго надрывал голос, тщетно пытаясь до нас докричаться. Дело было не в том, что мы его не слышали – дело было в другом: мы просто решили, что эти 2 голоса не могут принадлежать членам нашей компании. И по сему злорадно улыбались, пока бедный Денис, срываясь на фальцет, кричал HELP. Спас работы провел его тезка. Дивясь отсутствию у нас милосердия, он встал и пошел навстречу диким звукам. Весь вечер мы отпаивали нашего блудного сына горючими всяческими продуктами. Половина народа пошла, спать, а самые стойкие (конечно “Я”, 2 Дениса, Саша и Сухов) остались уничтожать запасы спиртного, поставив своей целью к утру стать единым сплоченным, спившимся коллективом. Это знаменательное событие проходило под небезызвестным зонтиком Rothmans , который нам давал не только защиту от дождя, но и служил, в некотором роде опорным центром и по сему по лагерю мы перемещались исключительно вместе, под ним, судорожно вцепившись в основание, при чем, чем больше мы пили, тем крепче держались за зонтик. Под конец веселья, все уже стали бояться его отпускать, т.к. это грозило падением напротив стоящего. В общем мы повеселились, познакомились и, уже казалось, что мы так и собирались идти именно этой, плотно устоявшейся командой.(хотя в первоначальном варианте речь шла только о машине).В конце концов все угомонились и пошли спать.

6 июля (понедельник)

Утро началось как обычно: собрались и пошли. Хотя идти собирались не долго, но, в общем, переход оказался не таким уж и маленьким. Начались первые препятствиям, по описанию гордо именуемые перекатами и шиверами. Они чередовались с неизменными составляющими компонентами: мало воды, много камней или много камней, мало воды. Мы то и дело вылезали из насиженных мест и ковыляли, проваливаясь между камней, пропихивая байдарки практически по дну. Поход начинался весело. Правда брезжила надежда, что впереди будет только лучше, но и она угасала с каждым шагом. Но, случались и чудеса, вот время которых байдарка, все таки везла нас, а не мы её. В один из таких моментов, мы, расслабившись, направлялись под небольшой мостик и заметили, что Сашкина байдарка, подплывая уже практически к нему, имеет на корме, гордо торчащий к небу спиннинг, по габаритам явно не вписывающийся к параметрам моста. “Удочка !!!!” – заорали мы на два семейных голоса…

Сашка только вертел вокруг головой и никаких действий по спасению рыбацкого снаряжения не предпринимал. “Удочка-а-а-а !!!!” надрывались мы, и к нам присоединились команды соседних байдарок. Что, впрочем, не возымело никаких действий со стороны Саши, он только стал еще яростней крутить головой. (В последствии никто не мог дать точного ответа, почему орали “Удочка”, а не “спиннинг”). На этом мы успокоились, здраво рассудив, что может это у Саши хобби такое: под мостами спиннинги ломать. И дело было сделано: Саша благополучно въехал под мост, и когда позади него раздался характерный звук, он начал, наконец, предпринимать попытки спасения выше упомянутого. Хорошо хоть спиннинг только разложился, а не сломался и мы с Димкой выловили его из воды. После всего этого нам были предъявлены обвинения во всех смертных грехах, основным из которых было спокойное созерцание предсмертных судорог спиннинга и отсутствия попыток по его спасению.

На наши робкие возражения: “Мы же кричали “удочка””, Саша удивленно раскрыл глаза и сказал: “Вот, что вы имели в виду, а все уточку вокруг искал..”…

Без комментариев.

Следующим номером нашей произвольной программы был бережный перенос плавсредств через низкий полуразвалившийся мостик. Правда перетаскивали мы всего две байдарки, (остальные пошли правильной протокой и провели свои суда под мостом )но удовольствия получили по максимуму., особенно если учесть, что они были груженные. (распаковывать было лень). Я бегала вокруг с фотоаппаратом и заставляла ребят замирать с байдаркой на плечах, во время чего они кряхтели, краснели и зверски вращали глазами, пока я искала нужный ракурс. Во время передышки на Димку Р. села стрекоза, и уютно устроившись, усиленно запихивала себе в рот свежепойманного муравья, нисколько нас не стесняясь. Потом она ненадолго улетела, и, прилетев, сев на привычное место, продолжила с наслаждением насыщаться. Полюбовавшись процессом пищеварения насекомого мы двинулись в путь. Все наши неудачи и хождения по мукам были с лихвой вознаграждены нахождением отличнейшей стоянки с избой. В избе решено завтра сделать баню. С мечтой об этом и разминая затекшие конечности, народ разбрелся по местности, попутно собирая грибы и чернику. Нахождение грибов можно было отмечать по возгласам, раздающимся с разных концов леса. В результате натащили столько грибов, что я и Маша упарились их мыть и чистить. В основном это были подосиновики, но я с удивлением нашла и один большой белый, так что можно сказать, что “охота” удалась на славу.

Сил у нас с Машей помыть и почистить все грибы не было, поэтому с неспокойной душой мы отложили их на завтра, под грустными взглядами грибников. Вымытую часть пожарили и с удовольствием съели, запивая душевно разведенным спиртом. И сон наш был легким и спокойным…

7 июля (вторник)
Дневка.

Утро нас встретило солнышком, явно давая понять, что сегодня нас ждут великие дела. Душа таяла и расцветала под его жаркими лучами. Народ понемногу обнажался и грел, как конечности, так и другие части тела. В некоторых наших представителях сильного пола начали просыпаться рыбацкие страсти, которые подогревали солнце и предвкушение бани. Я грустно смотрела на сиротливую кучку не дочищенных грибов и, посоветовавшись с Машей, пообещала убить каждого, кто принесет еще хоть один. Народ не внял нашим стенаниям и периодически, идя “до ветру” притаскивал их понемногу, виновато улыбаясь. Дневка обещала быть удачной. К обеду дрова для бани были напилены и нарублены. И в лагере воцарилась среда лени и праздности: рыбаки отправились за рыбой, я и Маша загорали, а оставшиеся поглощали чернику и собирали украдкой грибы. В результате чего на обед у нас состоялось очень разнообразное меню: грибы жареные, грибы под молоком и грибной суп. В общем, на любой вкус. (Правда, заедая грибное жаркое грибным супом, мне в голову стали приходить крамольные мысли: по-моему, я наелась этих даров природа, как минимум, на неделю вперед). Вторая перемена блюд состояла из оладий, которые были приготовлены исключительно уговорами и угрозами, поскольку разгулявшиеся внутри меня грибы пытались вырваться на историческую родину. Положение спас Дима Р., осчастливив меня примусом и свежевыструганной лопаткой, явно надеясь на добавочную порцию. Операция прошла безболезненно и без потерь и народ, дружно чавкая и облизывая липкие от сгущенки пальцы поглощал выстраданные мною оладьи, вместе с кусками коры и экологически чистой грязь. И была дальше баня. Всем баням баня, не какой-нибудь там полуфабрикат из пленки и камней, а настоящая, деревянная, с отличным паром и со всеми причитающимися регалиями и атрибутами. Короче мы отправились греть свои старые кости. Если бы ты знал, мой уважаемый читатель, что значит для нашего брата туриста баня в походе. Это не просто способ очищения от грязи, но и ритуал, полный скрытого смысла и дающий неизъяснимое наслаждение. С ней не сравниться никакая самая лучшая парная в мире, и поэтому найти по дороге избу, подходящую для совершения этого действия, мы считаем самой большой удачей в походе. Как мы парились… Я думаю, нам завидовало все зверье в округе. Даже птицы замолкали, а рыбы прекращали дышать, когда мы с дикими криками бросались в гостеприимные воды Кипозера, охлаждая распаренные тела. Правда, до воды было не близко и пока мы, горланя, бежали, уже успевали остыть под свежим ветерком, но все равно было здорово и только крики от этого становились пронзительней. Ни с чем не сравнимое блаженство окутывало нас. Не смотря на то, что плескаться, приходилось сидя, поскольку метров на 50 было мелководье с разнообразным мусором на дне. Душа то разворачивалась в жарком мареве бани, то обратно сворачивалась в холоднющей, но бодрой водичке. В общем, баня удалась…

После всего этого удовольствия всех разморило, и пробил, прямо таки нечеловеческий голод, который заставил нас добить грибной суп (или суп добил нас, поскольку большинство собралось и пошло на рыбалку). Я села в байдарку с Суховым, а ребенка мы сбагрили терпеливому Саше, который ничего не ответил нам на этот счет, а только взглянул с укоризной. Я и Димка были с удочками. А двум другим рыбакам достались спиннинги. После получаса бестолковой ловли, мы услышали из соседней байдарки визг, крик и другие подозрительные звуки. Как - то нас это все очень удивило, особенно преобладание в криках детского голоса. Я уж грешным делом решила, что Антон довел, наконец, Сашу до критического состояния и сейчас расплачивается за содеянное. Но все оказалось намного лучше. Антон поймал щуку, самую первую свою щуку за все 8 лет жизни (надо сказать и не маленькую), и теперь выражал эмоции посредством прыганья и ора. Он что-то лопотал, шалея от счастья, и в угаре чуть не перевернул байдарку вместе с пристыженным Сашкой. На берегу все воздали ему подобающие почести. Все его хлопали по плечу и поздравляли, а он, гордо расправив плечи, выхаживал по стоянке.

Общий улов оказался не особенно крупным, но многочисленным. И так как рыбалка закончилась довольно поздно, общим голосованием было решено готовить рыбу на сон грядущий, благо народ снова проголодался. Бедный Антон, так и не дождавшись ни куска своей щуки, пал в палатку и отключился, наказав разбудить его к ужину, но поднять крепко заснувшего ребенка дело невыполнимое. День закончился под уху и рыбное ассорти, а так же заслуженной порцией спиртного.

8 июля (среда)

За вкусным и обильным завтраком было принято решение идти до порога “Белая лошадь”. По описанию это п.23, т.е. препятствие 23. Если учесть, что мы одолели только п.1 и п.2, то понятно какой нас ждал веселенький денек. (Если бы мы только знали, насколько веселеньким он будет…)

Первые препятствия, которые мы проходили то, полусидя в байдарках, то, идя рядом с ними, воспринимались нами пока еще без подозрений. Еще несколько следующих - насторожили. Большая часть этих “препятствий” проходились нами по пояс в воде, сопровождаемые руганью и матом. Мокрые и злые мы дошли хоть до какого-то порога, явно раньше бывшим “Бутылочное горло”. Он подвергся долгому и тщательному осмотру. Особенно внимание уделялось большим подводным бульникам на выходе. Радуясь возможности походить по твердой, сухой почве, мы как можно дольше оттягивали время прохождения, наслаждаясь сухостью и комфортом. Спор “ пройдет-непройдет” насчет бульников был решен первой Димкиной байдаркой. Не прошел там никто. Все сели и дальше скользили по камням.

До “Белой лошади” мы не дошли в силу уставания и оголодания. Руки и ноги уже плохо слушались команд головного мозга, а вестибулярный аппарат грозил отказать напрочь. Дружным голосованием решено переночевать на живописной скальной стоянке.

( За этот ходовой день попутно всеми в разное время произносилась одна и та же фраза: “За чем мы взяли байдарки”. Естественно словарный состав был очень разнообразным, но смысл оставался неизменным. Почти весь переход оказался пешим. У народа даже начали возникать экспромты по поводу реки и её названия, и некоторые даже очень неприличные).

Кряхтя и стеная, поставили палатки под аккомпанемент неназойливого, моросящего дождика. Место действительно было красивое: по обоим берегам реки возвышались скалы, поросшие мхом и небольшими деревцами. А поблескивающая в свете заходящего солнца вода казалась глубокого синего цвета. В общем, очень романтичное место. Но романтикой мы прониклись только ярким солнечным утром, а вечером, вымотанные и изнуренные мы только могли радоваться земле обетованной.

После ужина, народ зашевелился и воспрял духом. И окончательную смуту в лениво замерший лагерь, внес Сухов, выудив хорошую плотвичку. После этого по лагерю пронесся ураган рыбацких страстей. Все стали носиться взад-вперед, месить тесто и закидывать удочки. Улов порадовал: хватило и на засолку и на жарку. И как обычно, сильно уставшие пошли спать, а остальные развлекались спиртным и разговорами. Саша решил совместить приятное с полезным и принялся сушить (извиняюсь за подробности) над костром свое нижние белье, весьма сомнительного белого цвета. Он сушил с упоением, целиком поглощенный этим занятием, прерываясь только на порцию спирта. Но в какой то-момент рука у него дрогнула и, почти высушенные трусы, полетели в костер, сопровождаемые всеобщим ликованием. Вечер удался! Видимо впечатлившись Сашкиным подвигом, маленький Дэн, увлекшись, всю ночь на пролет строгал что-то непонятное. К утру это непонятное приобрело вполне конкретные очертания, до жути напоминавшие мужской детородный орган, и что характерно двусторонний. Он с гордостью повесил ЭТО на нас своей байдарки, обозвав свое произведение искусства талисманом. (Правда я смутно представляла, где нам в походе пригодится, сей талисман).

9 июля (четверг)

Утро не было добрым только для маленького Дэна. Он судорожно зевал и пытался прилечь, на полусобранные вещи… Сергей, увидев плоды ночной работы, пытался, было возражать против присутствия на судне столь интимной вещи, но Дэн был, не умолим. Сегодня планировалась вторая попытка добраться до “Белой лошади”, но, вспоминая вчерашнюю эпопею, загадывать, окончательно не стали, боясь сглазить (не смотря на дэновский талисман). Сборы прошли как обычно: под нудные комментарии Рыженкова по поводу наших сборов, нашего хода и характеристики как каждого в частности, так и всей группы в целом. Наконец, подобрав все нужные вещи, мы пустились в путь, снявшись на память на фоне радостного пейзажа.

И опять пошли шкуродеры и байдароломатели. И опять у всех мокрые ноги, да и не только ноги. Пошел каскад мелких порожков, среди каменной мешанины. То тут, то там слышался скрежет байдарок о камни и сопровождающие это безобразие всяческие эпитеты. Все ждали, когда появится среди череды все этой куралеси что-то вроде порога. Не ожидая никаких подвохов, я, расслабившись, обозревала окрестности, не спеша, отталкиваясь от камней то веслом, то ногами, вытащенными из байдарки как раз для этой цели. Вдруг, теченье резко усилилось и началось что-то похожее на мини американские горки. Ребенка мы естественно высадить не успели, и он судорожно сжимал руками борта байдарки, пока мы катались по сливам. Их было аж два, с хорошим прижимом справа, и я даже сначала вроде, как и забеспокоилась, но мы лихо скатились, прошли маленькую шиверку и стали ждать остальных. Душа пела – первый раз за все время, ощутить хоть какое бы то ни было, ощущение экстрима. И то, что сие чудо природы явилось нам неожиданно, придавало нашему приключению больше пикантности. Дождавшись остальных, все стали делиться друг с другом, мнениями. Первый из обсуждавшихся вопросов был: “Что это было?”. Здесь мнения разошлись. Вариантов было несколько, т.к. воды было настолько мало, что где там была каменная шивера “Змея”, а где собственно порог Софринский понять было трудно. Решили остановиться на том, что какая нам разница, раз и то, и другое, все равно позади. Вторым вопросом на повестке дня, стала дилемма по поводу байдарки Дэна и Сергея. Их новая красавица “Вуокса”, ведомая двумя неосторожными лоботрясами, получила боевые ранения, в результате которых постоянно протекала. В силу природной лени, решено было провести ремонт прямо на воде, чем мы, и были заняты около 1,5 часов. Дело спорилось: всем хотелось быстрее дойти до пресловутой “Белой лошади” и как следует поесть. Поэтому участвовали все. Перевернутую на камнях байдарку мы с Машей заштопали, а ребята нежно клеили в 6 рук. В процессе работы чувство голода преодолело чувство лени, и мы прямо на байдарке резали колбасу и поглощали, стоя по колено в воде. Серега грустно смотрел на нас, пока мы кромсали колбасу, на что мы его дружно заверили, что все в наших руках: сами порежем, сами и заклеим.

Подкрепившись, мы почувствовали в себе силы взять на абордаж порог Чайник.

По поводу названия возникали самые разные предположения: толи порог для испытания “чайников”, толи назван так по форме слива, в большую воду который должен действительно напоминать носик чайника. Но в малую воду, там особо ничего не напоминает. Заход очень плохой, вода, практически стекает по камням. А ниже всего этого безобразия располагается симпатичная бочечка, при правильном раскладе, которая проходиться на большой скорости без проблем. Но, а при нашем количестве воды в реке мы развлекались по полной программе, пытаясь точно попасть в струю, где байдарке грозило наименьшее соприкосновение с камнями. Скорость все набирали, уже в бочке. Мы, например, с Димкой, сумели проскочить только со второй попытки: наша Ильмень по габаритом плохо совпадала с узким проходом. И будь воды побольше, плыть бы нам дальше отдельно от байдарки. Денис и Димка на “Свири” проткнули бочку, и, постояв там немного, пошли дальше. Саша с Машей повторили наш путь, но благодаря тому, что байдарка у них все-таки короче, благополучно съехали с камней. А Денис и Сергей, видимо опасаясь за свежезаштопанную шкуру, чутко прислушивались к советам друзей, и прошли почти безболезненно для судна. Это то, что касается захода, поскольку дальше порог представлял собой привычную, не радующую глаз, шиверу. Ее взяли все, кто меньше сидел на камнях, кто больше, но особо ни кто не пострадал. А на горизонте звал и манил долгожданный п. “Белая лошадь”. Пройдя в левую протоку, мы его, наконец, нашли. С радостными криками, все повылезали на берег и пошли занимать места для палаток, так как стоянка представляла собой скалу с вкраплениями кварца и кусками мрамора.

Становище было высокое, и сверху очень хорошо проглядывался грозно шумящий порог. Бульников опять было много, как и поворотов, но, в общем, очень даже симпатичный порог. Особенно он нравился тем, что по данным нашей разведки, недалеко от него, всего километрах в тридцати, есть отличная палатка с пивом. Очень заманчиво, надо сказать. И не страшит смелых походников расстояние в тридцать км. И поужинав, мы легли спать с легким сердцем: завтра дневка и пиво.

10 июля (пятница)

Утро порадовало нас солнышком. Вчерашняя бредовая идея начала приобретать все более реальные очертания. Мы собрали экспедицию в составе 4 человек (я, мой муж, Сашка и Сергей), которой было велено в сжатые сроки доставить пиво и что-нибудь вкусное. Антон начал было ныть, что хочет с нами, но я отмазалась обещанием принести жевачку и покемонов.

Браво болтая за спиной, пока еще пустыми рюкзаками, мы продирались сквозь чащу и болота к шоссе. Солнце палило все сильнее и сильнее. Мы выбрались на шоссе, уверенные, что стоит нам только там показаться, как вереница машин будет предлагать нас подвезти. Но не тут то было: редкие машины пролетали мимо. Если они шли порожняком, то, казалось, они даже прибавляют ход, метра за два объезжая нас, а если набитые под завязку, то водитель, с чувством разводил руки: “Некуда!”. После первых трех километров наша бодрость потихоньку начала убывать Руки уже привычно вскидывались при виде показавшихся машин. И я понимаю этих водителей-не каждый день увидишь на дороге столь колоритную группу. Особенно в ней доминировал Сашка в рваных и прожженных штанах, опирающийся на узловатую клюку, Димка и Сережка дополняли его вид своей щетиной, и я – чисто выбритая и в почти новых джинсах, сильно портящая антураж. Оглядев нас со стороны я , выдвинула версию, что нас не сажают, потому что думают, что у нас нечем заплатить за дорогу. В свете последних событий Сашка стад размахивать нашейным кошельком, чем еще больше распугивал проезжающие машины. Потом мы уже стали махать купюрами. Но, видимо, даже вид денег не мог компенсировать нашего внешнего вида и машины, и не думали останавливаться. Солнце все припекало. Я сняла футболку, оставшись в джинсах и купальнике. Ребята, тут же оживившись, предложили снять еще и нижнюю часть одежды, аргументируя это тем, что теперь уж нас точно довезут, на что я резонно ответила, что довезут только меня и то неизвестно куда. Так мы прошли еще 4 км. И когда нам стало совсем грустно возле нас, дребезжа, остановился КАМАЗ и водитель милостиво пригласил нас забиться в кабину, чему мы были очень рады. Прокатили нас отлично, с ветерком, можно сказать. И что, характерно, водитель то оказался почти земляком - из Подмосковья. Он денег с нас не взял, а велел нам на них пообедать. Вот как мы жалостливо выглядели. (Может со стороны конечно видней, но если мальчиков побрить, то, извиняюсь, рожи у них довольно упитанные).

На радостях и долгого ожидания мы атаковали палатку со всяческими вредными для здоровья продуктами. Какое же это наслаждение – тащиться за 30 км. до населенного пункта, что бы глотнуть пива, сомнительного качества. Это надо прочувствовать на себе лично.

От разорения палатку спас местный отрок фразой: “А в деревне еще 3 магазина есть. Там водка и пиво дешевле”. Опытный такой мальчик.

Что бы все - таки не огорчать продавщиц палатки, мы взяли там пиво на дорожку и пошли искать другие объекты набега. Обойдя деревню и побывав в местных источниках цивилизации, мы обзавелись пивом, водкой, вином (причем долго спорили, сколько брать спиртного, и все равно взяли мало, благодаря некоторым бородатым товарищам в прожженных штанах), куриными окорочками, кетчупом и т.д. Я на радостях купила себе белый платочек, взамен потерянной банданы. (как оказалось в последствии, бандану я не потеряла, и нашла ее в конце похода, а вот в платочке я смотрелась изумительно, и очень походила издали на, раненного в голову, бойца. В Москве, когда непосвященные люди смотрели фотографии, всегда спрашивали, где я так сильно стукнулась головой, и проникались осознанием действительно экстремального вида отдыха.)

Пока мы носились, как ненормальные по деревне, на небе и в воздухе запахло грозой. А так как в Карелии грозы нешуточные, мы поспешили спрятаться в уютном кафе, где под шум дождя не спеша, поедали пельмени с пивом.

Как это часто случается в этих местах, через некоторое время, дождь сменился солнцем и мы, сытые и довольные отправились пытать свое счастье на дороге. Только мы вышли из кафе, как в поле моего зрения попался продавец с целой горой арбузов.

— Хочу арбуз – начала ныть я .

Меня начали увещевать, уговаривать, аргументируя это тем, что у нас всего и так много, а арбуз будет тяжело нести. Но, моя душа требовала арбуза и на компромиссы идти не собиралась

— Очень хочу арбуз - продолжала я в том же духе.

Ребята не выдержали. Но, поставили условие, что арбуз понесу сама, на что я опрометчиво согласилась, поэтому арбуз выбрали самый большой и тяжелый. Я честно пронесла его до другой стороны дороги, где силы мои иссякли.

Сначала мы бодро стояли напротив заправки. После часа ожидания нам это надоело, и мы решили потихоньку пойти. Арбуз удалось сбагрить добросердечному Саше и я, радуясь вновь обретенной свободе, пошла впереди груженых сотоварищей. Шагать мне было весело: с пивом и налегке. Правда Сережа попросил меня или идти позади строя или перестать вилять бедрами, поскольку нервы ни к черту, после недели воздержания, но я на это не обратила внимание: идти быстрей будут. Упасть духом ребятам не давало только пиво, которое стремительно уменьшалось в количестве, зато идти становилось легче. После второго км. Саша стал вспоминать мне арбуз. После четвертого – обещал его выкинуть, а после шестого у него открылось второе дыхание. На восьмом километре мы развалились у кромки шоссе, отдыхая от ходьбы, пили пиво и ели очень вкусный черный хлеб. А мимо проезжали машины, а нам было все равно – нам и так уже было хорошо. А так как всего у нас было вдоволь: и питья и еды, мы по этому поводу не переживали. Сашка от избытка чувств показал мимо проезжающему Рафику средний палец, и он остановился (наверное, мы раньше неправильно вели себя на дороге, может у местных автомобилистов это знак такой условный, гарантирующий плату за проезд). Весело трясясь среди бидонов с ягодами, мы откровенно радовались жизни. Нас высадили в очень удобном для нас месте за смешную для нас цену в сто рублей, и мы весело почесали в чащу, навстречу горячей пище.

В лагере нас встретили бурными и продолжительными овациями. Изголодавшийся по нормальной пище народ рвал друг у друга куски колбасы и хлеба и захлебываясь, запивал все это пивом. Надо сказать, что арбуз пошел просто на ура. В общем, я с трудом урвала небольшой кусочек, уже кем - то надкусанный. Потом были песни, пляски, шашлык из курицы, пиво, водка и вино. Белая лошадь не подкачала.

11 июля (суббота).

Утром как водится, собирались чинно и медленно. Наши сборы усугублялись вчерашним безобразием и все, по очереди отпаивались пивком. В силу того, что Лошадь Белая была довольно интересным, но весьма непредсказуемым порогом, вещи решили перетащить ниже по течению, а сам порог пройти на пустых байдарках. Лично мы с Димкой прошли порог безобразно, пустая Ильмень вела себя просто вызывающе. Остальные, тоже кое-как прокатившись по камням, благополучно соединились с нами, загрузили байдарки и часам к четырем вечера, мы, наконец, то вышли. Дальше пошла череда всяких порожков и шивер, которые мы, к счастью, большей частью все же на байдарках, а не ногами.

Предполагалось идти до п. Сосновый, но пути господние неисповедимы...

В одной из шивер я в экстазе дернула ногой и, выдернув трубку из баллона, спустила его. Тут же на камне мы проводили с Суховым аварийный ремонт, вытащив нос байдарки из течения. Баллоны пришлось надувать ртом. Что доставило нам несравнимое удовольствие, особенно, если учесть, что стояли мы по колено в воде с неслабым течением.

Доплыв до порога директор, мы прошли его, и в силу уже позднего времени и все нарастающего чувства голода, решили оставить Сосновый на завтра, а встать на ночевку здесь. Сам порог красив: 2 слива, последний с бочкой. Но опять же повторяюсь, в большую воду порог наверняка намного интереснее и мощнее. Около слива ребята нашли под водой табличку с надписью: “Осторожно гололед!”, но так и не придумали, куда ее приткнуть.

Вечер прошел замечательно: мы вкусно и сытно поужинали (Антон даже не стал, как обычно выпендриваться и ел, то, что дают). Решив, что стеклянные бутылки не резонно тащить с собой, выпили 4 бутылки вина и 2 бутылки водки. После чего уронили тент на веревку с сохнувшими вещами и очередные Сашкины трусы, сделав красивый кульбит, благополучно свалились в костер. Оттуда их лихо выудил Дэн и стал ими размахивать над головой, отчего то весело пританцовывая, в силу чего, трусы догорели еще быстрее. Если учесть, что это уже были вторые сгоревшие Сашкины трусы, то сами понимаете, что наш хохот грозил уже перейти в истерику. Саша нас предупредил, что у него из нижнего белья остались всего одни представители этого класса, и он намерен в них доехать до Москвы. На что мы ему возразили, что до Москвы еще целая неделя, время у нас еще есть. Нет ничего прекраснее для русского человека, как неприятности ближнего…

На этой радостной ноте мы и пошли спать, периодически хихикая по дороге.

12 июля (воскресенье).

Встали мы неприлично рано. С несвойственной нам быстротой позавтракали и собрались. Сухов подбил Антона пройти с ним еще раз “Директор”, после чего ребенок пришел в восторг. Потом некоторое время Саша и Сухов развлекались в нижней бочке, пытаясь зайти по порогу наверх, а мы в это время, наслаждались солнечным деньком, приятным зрелищем и остатками пива. Решено опять же дойти до п. Сосновый, до которого по карте около 5 км.

Развлекшись и окончательно собравшись в путь, мы вышли. Опять пошли порожки и шиверки, вполне приличные, по сравнению с верховьем. Порог “Слива” прошли, кого как угораздило, в большинстве своем, цепляя камни, как на входе, так и на выходе. В вот порог “Банзай” нам очень даже понравился, особенно его слив между скал в небольшом каньоне. Течение опять же нас порадовало. И если бы воды было немного больше, то без касок не уберечь здесь бедовые головы. А так, классное каталово получилось.

Полные радостных эмоций, мы делились друг с другом впечатлениями. А вдали уже слышался грохот, это давал о себе знать п. Сосновый, столь нами желаемый. После беглого осмотра большинством голосов решено встать после него. Мы повыкидывали вещи и десантировались на берег, что бы пройти это чудо природы порожняком.

Сосновый впечатлял: очень красивый и живописный порог, рождает мысли о смысле жизни и вечном. Он звал и манил нас. Но если несколько мощных сливов и радовали, то количество камней удручало, особенно содержание воды на них. Надо сказать прохождение Соснового по малой воде - штука весьма веселая, уж не говоря, какая трудоемкая. Первыми взяли порог Димка с Денисом. Димка и Денис делали вид, что все нормально и изящно махали веслами, дружно стуча ими о камни, но, в конце концов, в последнем сливе Денис не выдержал и, оставив место боя, выскочил из байдарки, и Дима, направленный дружеской рукой вперед с ускорением, кильнулся, открыв этим сезон купания. Сергей пошел один, без Дэна, опять же отметив все выступающие камни, благополучно вышел в открытое пространство. Саша тоже пошел без матроса, и, проковырявшись по стопам предыдущих, худо-бедно выплыл из порога. Народ, гордый прохождением надел спас жилеты и устроил катание по порогу без судов. Все мокрые и довольные скатывались с камней на пятых точках, радостно повизгивая. Наконец, Сухов нарезвился, и мы пошли с ним на приступ Соснового. И мы его сделали! Это было для нас с ним самое удачное прохождение за весь поход. Правда, в последний слив мы вошли с третьей попытки. Потому что нас все время течением прибивало к скалам. Но в третий раз мы выгребли и благополучно добрались до спокойной воды. Нас потом долго мучили вопросом: почему, если мы такие профессионалы, мы не прошли все пороги на отлично. На что Сухов ответил: “Мы на мелочи не размениваемся, ждем серьезных испытаний”. Вот так.

После прохождения, порция полученного мной адреналина, сподвигла меня на купание. Я с удовольствием поплескалась в стремнине. С чувством выполненного долга я вылезла на берег и пошла трапезничать.

Вообще-то пока Карелия балует нас погодой. Мы даже иногда успеваем позагорать под появляющимися лучами солнца. Единственно, что действительно удручает, это количество воды.

После сытного обеда Сухов пошел покидать блесну и вернулся с добычей, чем опять всех завел. Народ побросал все свои занятия и ринулся добывать рыбу. По плесу сновали туда-сюда байдарки, по берегу выстроился ряд рыбаков с удочками, а в кустах свистел спиннинг. Все были при деле, даже Маша, захваченная общей идеей, пришла на берег поболеть за родную команду. В результате всех этих трудов на ужин у нас было жареное ассорти: щука, окунь, плотва. Хватило всем. Допив пиво и водку, мы начали развлекаться пением песен. При чем репертуар наш был не ограничен: от гимна советского союза до русских народных и детских шлягеров. Горло драли по полной программе, даже появилось подозрение, что завтра будем общаться шепотом. Устав от горлопанства, и грянув на дорогу: “По танку вдарила болванка”, мы пошли спать.

13 июля (понедельник).
Дневка.

После вчерашнего отсыпались долго (те, кто пел). Те, кто не пел, тоже отсыпались не меньше – под наши вчерашние вопли, мог спать только Антон.

Лениво позавтракали, и народ обуяла всемирная лень: все слонялись по лагерю, пиная разбросанную посуду и пакеты с едой, и думали, чем бы заняться. Сухов взял спиннинг и отправился якобы ловить рыбу, явно надеясь подремать часок-другой без назойливого внимания друзей. Пока муж удалился, меня взяли приступом и заставили приготовить ландорики, о которых я, к сожалению, столько рассказывала. Грустно ковыряясь в кане с тестом, я мечтала о теплом мягком спальнике. Спустя 2 часа, сбагрив самую нудную часть работы Сашке (обжаривание блюда во фритюре), я вытянула затекшие ноги и с удовольствием наслаждалась мучениями ближнего.

Позвав рыбаков, мы сытно (даже через, чур) пообедали, закусили вымученными ландориками, и нас опять разморило. Но, пересилив себя, мы опять в дружном составе отправились добывать рыбу на ужин. Как обычно Сухов тусовался в центре водоема, сверкая своим орлиным носом. С ним рядом вился Дэн, перемещаясь по озеру по одному ему понятной траектории. Самым замечательным в Дэновой рыбалке был процесс поднятия и бросания якоря: большой плоской плиты 0,5 м в диаметре, не говоря уже о весе. Процесс перемещения Дэна можно было отслеживать по характерным звукам. Этот радостный всплеск, наверное, глушил рыбу в радиусе 50 м.

Все остальные сгрудились на берегу, тщательно всматриваясь в поплавки. Рыба не шла. Поплавки травили мальки, периодически попадаясь на удочку, а крупной все не было. Наконец, у Дениса созрело решение ловить на живца. Он засадил пойманного малька на крючок и закинул удочку. Поплавок тут же ушел вниз, и удивленный Денис вытащил яростно сопротивляющегося щуренка. Все резко оживились. Мы переглянулись с Сергеем, и у нас возник план, который мы тут же кинулись приводить в действие. План состоял в добыче мальков без посредства рыболовных снастей. Нам надо было сразу и много. Нашу проблему решил накомарник и весло, к которому мы его привязали. Терпеливо приманивая мальков кусочками любовно приготовленного теста, мы наловили штук 15 маленьких, скользких паршивцев, так и старающихся проскользнуть между пальцами (как оказалось их привлекало не тесто, а ярко-красная лопасть весла).

Мы опять выстроились вдоль берега, теперь уже наблюдая за поплавками, на которых свеженасаженные живцы яростно сражались за свою свободу. (надеюсь, члены общества по охране природы не будут читать это). Дэн бросил байдарку и присоединился к нам на берегу.

Вдруг у Сергея поплавок пошел резко вниз, и что-то, натянув леску, откусило крючок. Я, не долго думая, кинула своего живца в ту же сторону, и уже у меня поплавок стал выдавать непонятные пируэты, а удочка выгнулась дугой. Народ ждал. Все глаза следили за моими действиями, и казалось, даже вся живность вокруг тоже затаила дыхание, ожидая исхода. Когда из воды показалась щучья голова, по берегу пронесся вздох. Я старательно дернула удилище, стараясь оправдать доверие товарищей, но запутала леску в ветвях дерева, после чего, щука, радостно взмахнув напоследок хвостом, сорвалась с крючка и плюхнулась в воду. На берегу опять прозвучал вздох, на этот раз сожаления. Тут Большой Дэн решил, что хватит какой-то там пресноводной твари издеваться над его товарищами и с криком: “Банзай”, свистнул спиннингом у нас над головой. Щука, обалдевшая от такого внимания со стороны двуногих, от удивления заглотала наживку и начала яростно извиваться на тройнике. Наш доблестный Маленький Дэн не пожалел почти новых кроссовок, плюхнулся в воду и затеял со щукой нешуточную борьбу, окончившуюся полной и бесповоротной победой Дэна. Мы радостно галдели и хохотали, торжествуя над новым способом заманивания хищницы и победы человека над природой.

Добыча радовала: хорошая, взрослая щука.

Оттащив щуку в лагерь, мы снова вернулись к попытке повторить подвиг. Но, увы, больше ничего не клевало. Мы тосковали на берегу, пока к нам не пришел грустный Сашка и не пожаловался. Что какая-то сво…, в смысле нехорошая рыба откусила у него блесну на следующем перекате. Оценив обстановку, мы велели Шурику вести нас на место преступления, заверяя, что знаем новый, испытанный способ ловли обнаглевших щук. Сашка воспрял духом и повел наш маленький отряд на врага.

Но на этот раз удача подвела нас: у Сергея с крючка ушел щуренок с мальком в зубах, а у меня постоянно исчезала наживка с крючка, да еще к тому же мальки катастрофически дохли один за другим.

Решив, что на голодный желудок такие дела не делаются, мы ретировались с места позора.

Пошел мелкий, противный дождь, под которым было очень романтично чистить рыбу. А ее оказалось не так уж и мало: 4 щуки (2 из которых рыбой можно назвать с натяжкой), плотва и окуни. (могу с гордостью сказать, что один из окуней грамм на 400 был честно выужен мною).

А дальше по программе: пожарили рыбу, сварили уху и под горячее и спирт рассказывали остальным о нашей удачной охоте.

Денис, воодушевившись, достал из закромов сигнальную ракету, и мы пошли на берег ее запускать. Порог в свете ракеты смотрелся феерически, необыкновенно и волшебно одновременно. Это было настолько захватывающее зрелище, что мы своими криками разбудили, наверное, всю живность в округе.

Вечер показался нам незавершенным без обычного репертуара песен, которые мы сегодня пели уже в полном составе. Опять пили, а потом пытались определить степень опьянения каждого, путем доставания пальцем до носа и т.д. В общем, шалили. Угомонились в полчетвертого, решив, что на сегодня хватит. И скоро засопели в унисон, под шум, падающей с камней воды. Дневка кончилась…

14 июля (вторник).

Утром, конечно, все встали не выспавшиеся, но ведомые чувством долга, позевывая и издавая несвежее дыхание, повыползали из своих палаток. После завтрака довольно активно, для нашего состояния собрались и вышли покорять водные просторы Шуи.

Одна шивера сменяла другую. Где-то мы лихо скатывались со сливов, а где-то пропихивались, а то и просто проходили ногами.

Скоро, вдалеке зашумело и загрохотало, и показался порог Московский, по описанию очень крутой и опасный порог. Правда он ожидался нами через 6 км, а нашли мы его через 3,5 (очень удобная штука GPS).

Он может, конечно, интересный и опасный иногда, а сегодня он как- то, прямо, скажем, нагонял уныние, сбегающими по камням струйками воды. Осмотрев, так называемый слив, с натыканными бульниками, все прикидывали вероятность прохода. Реальным нам казались два варианта: проводка или прохождение по основной струе с резким уходом направо. Димка и Денис пошли прокладывать фарватер. Течение не дало уйти им вправо, и они свалились с обливняка носом вперед, устояв на воде. И только мат, сопровождавших их прохождение, давал понятие о чувствах, обуревавших их (особенно если учесть, что Дима у нас не пьет, не курит и не выражается в присутствии женщин и детей). Саша не рискнул тащить туда Машу и упросил Сухова идти с ним. Они прошли еще круче. Течение не только опять не дало уйти вправо, но и повернуло их лагом и они пробалансировав на краю камня, лихо с него съехали боком, произведя фонтан брызг. Сергей был на стреме и ожидал оверкиля, что бы запечатлеть их на память. Но по какой-то странной случайности они тоже удержались на плаву. Я, влекомая нехваткой адреналина, приплясывала от нетерпения возле нашей байды. Мы с Суховым провели семейный совет и решили вправо не идти, а набирать скорость, ломится по струе и прыгать с бульника, желательно носом. Нашей ошибкой было то, что пошли мы на груженной байде, лишь вытащили немного вещей. Зайдя в слив, мы так в нем и остались. Сухов плюнул и провел Ильмень слева. Я расстроилась невероятно. Поскольку очень я не люблю обносить пороги. Сколько сил и энергии тратится на организацию походов, что просто кощунство, идти мимо того, о чем мечтаешь всю долгую зиму. На что Сухов пообещал мне, что мы пройдем 2 раза Пуло-Порог в качестве компенсации.

Опять пошли шиверы. Все ждали порога Предбанник, который должен быть где-то неподалеку. И лишь когда мы прошли очередную шиверу, правда некоторые участки нам в ней импонировали, мы вышли к небольшому озерцу, а за поворотом показался Пуло-порог, поняли, что Предбанник мы уже сделали. Чему, в общем, никто не удивился.

В соответствии с описанием Пуло-порог действительно имеет водопад и правую протоку для байдарок, но… в высокую воду. Пуло-порог так же очень красив. И если Сосновый заставляет прочувствовать (в большую воду) именно всю мощь и раздолье карельских рек, то Пуло-порог поражает своей силой, если говорить про водопад. Даже в нашу воду он выглядел довольно солидно. Мы полюбовались на него, повздыхали над правой протокой, по которой можно было пройти только в положении “самокат” и решили сделать здесь стоянку и хотя бы полюбоваться красотами порога, которые действительно у него не отнимешь. Время еще раннее – около 4 часов дня. По описанию на этих скалах встречаются выходы граната (не путать с гранитом!!!), на добычу которого, некоторые личности и пошли. Остальные разделились: кто за грибами, кто за рыбой т.к. с продуктами у нас происходили всяческие метаморфозы: большая часть из них имеет тенденцию к завершению.

Гранат действительно есть. И теперь по стоянке разносится стук топоров, молотков и возгласы радости, при удачном выковыривании очередной крупицы минерала.

Общим голосованием решено сегодня спирт не пить, а оставить его на следующую дневку. Народ горестно подчинился. После ужина все пытались петь, но на трезвую голову, даже веселые песни получались тоскливыми и печальными. Плюнув все, пошли спать, расходясь по палаткам так же не весело…

15 июля (вторник).

Сегодня идем до п.Большой Падун, который, по описанию является самым красивейшим и сложнейшим порогом Северной Шуи. Препятствий, опять же по описанию, кроме него, больше серьезных не предвидеться. Пока мы мерно и чинно собирали свои вещи, Денис и Димка дезертировали от нас, договорившись встретиться с нами уже непосредственно на пороге. Освободившись от бдительного ока Димы, мы, быстро дособирав вещи и взяв орудия производства, пошли добывать гранат. Гранатовая лихорадка захватила нас целиком и полностью. Мы, высунув языки, старательно долбили породу, ковырялись в расщелинах и выковыривали плоскогубцами гранат из скал. Уходить категорически не хотелось. Как дети, мы носились от одного места к другому, хвалясь найденным . То тут, то там раздавались восхищенные крики и вопли. В общем, зрелище было еще то. Наконец, поимев совесть, пошли к байдам, по пути постоянно нагибаясь и рассматривая у себя под ногами почву. На самом деле, на наш уход подействовала высказанная кем-то гипотеза, о том, что ребята без нас все съедят. А так, как в отменных аппетитах Дениса и Димы никто не сомневался, пришлось уходить, что было очень тяжело. Но как бы то ни было, мы все - таки двинулись в путь. Лоция явно врала про километраж, потому. Что вместо 3 км. до шиверы мы прошли 1,5, а после вместо 8– 6км. И, наконец, мы доплыли до места впадения Олонги в Шую. И через полкилометра послышался шум Большого Падуна. Наши уже стояли ниже порога. Решено веще перенести и попробовать пройти слив на пустых байдарках. Денис и Дима, не мудрствуя лукаво, обнесли и байду, тем самым, лишив себя удовольствия похвастаться прохождением самого знаменитого порога Шуи.

Первыми шоу показывали Маша с Сашей. Сначала Мария отказалась идти, видимо решила все- таки добраться живой до Пензы, но в последний момент здоровый дух авантюризма взял верх и она пошла. В слив ребята попали только после 5-той попытки. Справедливости ради надо сказать, что дело это непростое, поскольку этому предшествует не очень удобный заход. Застряв в сливе, они отдохнули, во время чего я смогла до них добраться, и, изображая Арнольда Шварцнегера столкнула их вниз. Весело плюхнувшись с камней в воду, они дружно замахали веслами, и пошли проходить порог дальше, который представлял собой довольно интересную шиверу. Следом пошли Сергей и Дэн. Я уже не стала уходить с занятых позиций, ожидая продолжения. Они, как и все сели в положенном месте и, спихнутые мной, сползли с камней и гордо закачались на воде. А на десерт остались мы с Димой. Со скалы нас спихивали уже Денис и Сергей во всю мощь своих молодецких сил и по этому, с камней мы не сползли, а съехали с ускорением. После этого, мы благополучно вошли в шиверу, взяв ее приступом. Пусть и со скрипом, но Большой Падун был взят. Мы торжественно пришли в наш лагерь и, делясь впечатлениями, вкусно пообедали, сготовленным Денисом и Димой супом из всякой всячины.

Вечером ушли на рыбалку, но рыбы было не так много, как хотелось бы.

С горя развели спирт и тяпнули за Большой Падун, закусив жареными грибами и ухой. И начали петь. К 3 часам ночи половина певцов разошлась спать, но считаю, что зря. Поскольку мы пели до 5 часов утра, то шепотом, то во всю мощь своих легких. Завтра планируется поход в п. Шуерецкое на разведку по поводу билетов и еды.

16-17-18 июля (среда, четверг, пятница)

Яркое утреннее солнышко не предвещало ничего ужасного, о котором мы еще не подозревали. Умыв свои опухшие физиономии, отправились в путь, оставив Диму и Дениса охранять Машу. Даже Антон, разнывшись, напросился с нами, обещав по дороге вести себя пристойно и не жаловаться. Идти километров шесть по карте.

Бодрячком дотопали до железнодорожного моста, повстречав по дороге группу на мотоцикле с собакой, бегущей рядом. Опять же сердце не ёкнуло и не подсказало опасности.

После еще 3-4 км. прогулочного шага, набрели, наконец, на деревню. Магазины там какие-то странные: продуктов мало, а пива и совсем нет. Но местное сердобольное население нас обрадовало, сообщив, что есть одна палатка, которая открывается в 17.00, а товар туда завозят в 18.00. Но мы не расстроились - все равно кассы открываются в пять. Мы купили у местного торгаша пиво с рук, и пошли к кассам. Пока ждали их открытия развлекались игрой в морской бой, чертя поля для него палкой на земле, при чем клетки у нас были нешуточные: 1мх1м. В разгар сражения кассы, наконец, открылись и мы узнали, что билетов пока нет. Добрая кассирша посоветовала нам доехать местным поездом до Беломорска, а оттуда уже проще будет уехать.

Опять же не особо расстроившись, мы отправились в магазин, заняв позицию напротив. Очень удобную, надо сказать, позицию: мягкая травка, сало и сыр с пивом (хлеба, правда, так и не нашли, так что сало клали прямо на сыр). Сухов с Денисом пытались купить самогон, но оказалось, что до нас, его уже купили. Вот теперь мы огорчились. Выдержав битву за продуктами, мы тронулись в обратный путь. Антон всю дорогу что-то болтал, а я поражалась его жизненным силам: пройти такое достаточно большое расстояние, постоянно о чем-то рассуждая, выдержит не каждый взрослый.

Дорога обратно прошла более веселее, скрашиваемая пивом и разговорами.

В лагере царила какая-то странная атмосфера напряженности и настороженности. Ребята обрадовались нашему приходу больше, чем мы надеялись. Недоразумение вскоре выяснилось: у нас появились соседи и весьма беспокойные. Одним словом местные рыбаки, приехавшие на рыбалку. Если вы смотрели фильм “Особенности национальной рыбалки”, то имеете представление, о какой именно рыбалке идет речь. Ну, удочки то они закинули, хотя так больше их и не вытаскивали. К тому моменту как мы приехали, они уже были достаточно подготовлены к рыбалке. Увидев собаку, я стала вспоминать, где мы их видели. Их трио состояло из двух совсем молодых ребят и субъекта постарше, которого они звали дядя Володя. По рассказам ребят с момента приезда как они приехали, дядя Володя с завидной периодичностью приходил и задавал ключевые вопросы: “Как тебя зовут?”, “Откуда вы?” и “Не трогай собачку”. Ребята исчерпали запас имен и городов и теперь ждали помощи от нас. Такое соседство нас слегка смущало, но делать нечего - на ночь, глядя все, равно никуда не поедешь.

Так весь вечер и промаялись, терпя беспардонное шатание по нашему лагерю пьяных личностей. Пили осторожно, что бы дядя Володя не унюхал и не привел свою гопкомпанию к нам надолго. Но мы опасались зря, они, судя по запасам, рыбу приехали ловить, как минимум, на неделю. Так у нас и прошел вечер: стремно.

Легли спать. С того берега слышались какие-то крики, но они заглушались рокотом порога. Мы почти заснули, когда в лагере началось оживление. Палатку, стоящую рядом с нами сильно затрясли, и почти над моим ухом прозвучало: “ Дай сигарет”.

Если учесть, что все это происходило где-то полтретьего, и трясли палатку некурящих Дениса и Димы, то вполне понятна наша реакция: Денис сказал: “Пошел на ……”, А Суков добавил: “П….уй от сюда.”. На что возмутитель спокойствия обиделся и пошел жаловаться дяде Володе, кроя нас последними словами, далеко не лестного содержания. Особенно запоминающаяся фраза звучала примерно так: “Тащи картечь, б…я”. Последнее слово в этой фразе особенно было пропитано чувством.

Заснуть нам опять не дали, поскольку прискакал дядя Володя с товарищами, и они стали орать уже в 4 глотки. Как оказалось в последствии, к двум молодым отрокам в гости пожаловали две, опять же, юные леди, видимо, что бы помочь ловить рыбу. И одной из дам, захотелось, покурить и она не придумала ничего лучшего, как пойти к нам и разбудить только заснувших людей диким криком.

Сухов вылез из палатки и пошел урегулировать отношения. Вскоре крики поутихли и все угомонились.

Вернувшись в палатку, Димка рассказал, что девушка, видимо очень обиделась именно на то, что послали то ее как мужчину. А кто виноват, если у этой представительнице женского пола такой пропитой и прокуренный голос. Еще Сухов сказал, что когда он вылез, там уже был Дэн со сжатыми кулаками. Так что Сухов, пивший вечером с дядей Володей, был весьма кстати.

Девушка начала свою обвинительную речь, на что Сухов резонно заметил: “Просить надо уметь и вежливо просить, вот”. Ну и все остальное в этом же духе. И самое забавное, что после всего этого дядя Володя пообещал нам покровительство и защиту, мол, если хулиганы пристанут, скажите мне. (потом мы долго иронизировали на эту тему, представляя, как будем гнуть пальцы веером и намекать местным, что за нами такая великая личность)

Мы с Димкой тщетно пытались заснуть. Я думаю, что в эту ночь спал только Антон, которому удалось уснуть до всего этого безобразия. Дэн остался на улице охранять вещи и теперь одна из пьяных барышень грузила его своими проблемами. А проблем, судя по всему, у нее было много, поскольку уже светало, а она все бубнила и бубнила. Спать вроде и хотелось, но после пережитого, почему-то не получалось. Я вылезла на свет божий после того, как она с гордостью кричала своим собутыльникам: “Ты скажи ему, кем я работаю”. Ответ я не расслышала, эта мысль не давала мне покоя, и спать расхотелось совершенно. Потихоньку подойдя к несчастному Дену, я, шепотом, задала интересующий меня вопрос. Ответ поверг меня в состояние шока. Оказывается, это чудо работает директором клуба. О как! Особенно сочетается с должностью жаргон, на котором изъясняется местная леди. Так что сами понимаете, какую культуру в массы она несет.

За мной, один за другим повыползали и остальные: злые, не выспавшиеся и помятые. Видок у нас был еще тот. И главное, время было подходящее – 6 часов утра, можно сказать наш рекорд, за все года походов. Разговаривать не хотелось категорически. Одно радовало, что дядя Володя со своей шпаной вроде собрался отъезжать. Обрадованный Сухов, даже предложил доставить их на другой берег, в душе, надеясь, отправить их побыстрее.

Дыша перегаром на племянников и пьяно покачиваясь, дядя Володя изрек:

“Нажрались сволочи, я вас в следующий раз на рыбалку не возьму”. Видимо у нас все - таки разные понятия о рыбалке. Я всю жизнь считала, что удочки нужно не только забрасывать, но и следить, что бы клевало.

Дядя Володя подойдя к нашему костру, начал было задавать свои любимые вопросы, как вдруг опомнился и начал вспоминать, как они нас встретили на мотоцикле, когда мы шли в деревню. На что Дэн, ковыряясь в костре палкой, сказал: “Знали бы, гранату кинули.”

Наконец, собравшись, наши мучители погрузились в байдарку, и Дима их благополучно перевез на другой берег, от греха подальше. Все вздохнули с облегчением.

ПОЧТИ КОНЕЦ

Весь день мы были разбиты. Кое-как собравшись, дошли до Шуерецкого, где сели на местный поезд и поехали в Беломорск. Ничего особенно выдающегося не случилось. В поезде дремали и едва не проехали станцию.

В Беломорске сделали набег на магазины, запасшись пивом и едой, так как билеты продавали за час до прихода поезда. В общем, ночью мы практически не спали опять. Кто смог, прикорнул на полу, а кто не смог, коротал вечер, на улице горланя песни, что бы не свалиться на траву и не заснуть. Поезд пришел где-то около 5 утра.

КОНЕЦ

Мы погрузились и поехали домой с великим сожалением о так быстро заканчивающемся отпуске. И даже дядя Володя вспоминался нам, в тот момент, с теплотой, как один из ярких элементов нашего отдыха. А за окном проносилась, исчезая в утреннем тумане, Карелия…

Эпилог

Очень грустно расставаться, после всего, что мы пережили вместе. И очень хочется плюнуть на все, сесть снова в поезд и рвануть на другую реку, к ветру, к брызгам, к новым приключениям.